Ольга Славникова

том, что текст его создается не в Питере, не в Париже и не в Токсово, а в некоем особом внегеографическом месте. И в том же его, писателя, проблема. Врач, педагог, рабочий у конвейера, выполняя свои профессиональные функции, присутствуют в рамках реальной жизни. А писатель уходит. Его попросту нет за его письменным столом. В одном из текстов данной книги (а именно в “Исповеди графомана”) сделана даже попытка прямого репортажа с места “сидения”. И что? Есть чердак, есть окно и вид из окна, а пишущего нет. Хотя бы потому, что он в своем усилии запечатлеть все как есть (корову, стог сена, мужика, собачонку, муху на оконном стекле) пусть на несколько минут, но отстает от реальности. Подобно какому-нибудь герою Стивена Кинга, писатель смещается по времени туда, где, очень может быть, уже начинают свою работу невидимые лангольеры. («Существование в единственном числе»).