Война в Афганистане

Для родных и близких тех, кто погиб в Афганистане, афганская война не закончилась выводом войск 15 февраля 1989 года. Она остаётся кровоточащей раной, которую даже время исцелить не в состоянии. Эта презентация посвящена Виктору Анатольевичу Мокрецову, выпускнику Мыза-ивановской школы, погибшему при исполнении служебного долга в Афганистане. Война оборвала его жизнь как раз в пору расцвета, ему было всего 28 лет.

по лощине, между скал,
Пробьемся! Нам с тобою не впервой.
В атаку я иду, а ты прикрой.
А там, внизу, — и школы, и посевы,
И вдоль колонны бой ведет конвой.
Прикрой, ведомый. Видишь «духи слева?
Прикрой, ведомый. Видишь «духи слева?
Иду, а ты меня прикрой.
Иду, а ты прикрой!..
...Ведомый, ты в бою всегда хорош,
Немало нам ребят спасать пришлось.
Снижаюсь, надо выручить конвой.
Как понял? Я пошел, а ты прикрой.

Гатчинского
района в семье рабочих. Русский. Образование
высшее. Летчик-инженер. Женат. В семье 2 де­
тей. В Афганистане — капитан, командир экипажа
(в/ч 19888).
Родители: Мокрецовы Анатолий Прокопьевич,
Софья Тимофеевна. (Оба умерли спустя два года
после гибели сына.)
Учился в средней школе ст. Пудость.
С 1970 года работал на заводе фрезеровщиком.
12 сентября 1971 года призван в Вооруженные
Силы СССР.
1971—1975 гг. курсант Сызранского высшего
военного авиационного училища. Служил в Амур­
ской области, учебную подготовку проходил в
г. Кургане Бухарской области. С 7 сентября
1981 года — Афганистан. Служил в Баграме.
10 октября, выполняя боевое задание, погиб.
Награжден орденом Красного Знамени (по­
смертно), медалью «Воину-интернационалисту от
благодарного Афганского народа», Грамотой
Президиума Верховного Совета СССР «Воину-ин­
тернационалисту» .
Похоронен на городском кладбище в Гатчине.

волосами. Что отличало его от всех мальчиков класса? Подтянутость, исключительно аккуратный внешний вид, всегда ходил в пионерском галстуке, достойно носил имя пионера. На уроках был дисциплинированным, к учёбе относился добросовестно,всегда выполнял домашние задания, помогал товарищам. По характеру Виктор был спокойный и добрый. Его очень любили и товарищи и учителя»

из далекого края! Приехали на место только 8 сентября вечером. Но до этого нам пришлось попутешествовать по местным городкам. Остались на ночь в Кундузе. Встретил много сокурсников. Одни ждали замены, другие только приехали. Утром посетили Кабул, в письме все не опишешь. Как Валера говорил, так и есть. К вечеру на вертолетах нас перебросили в Баграм. А здесь нас ждут — не дождутся! Ребята отбыли по 19—20 месяцев. Здесь придется переучиваться на новую технику, более современную. Дали нам на это 3 дня, а затем — вперед. Попали в самое пекло. Сейчас идет операция, и мы в нее встреваем. Изо всех мест, где были, это, вроде, лучше, чем другие. Аэродром расположен в котловине на 1,5 км высоте, а вокруг — горы высотой от 4 до 7 км. На вершинах снег. Пейзаж скучный. Горы голые, как в Крыму. Ночью уже прохладно, а днем жара. Рядом с аэродромом расположен кишлак, прямо за проволокой. И хотя там развеваются красные флаги, лучше никуда не ходить. Ночью же из своих домиков вообще не выйдешь. Разместили нас в так называемых модулях — типа финских домиков, по 8 человек в комнате. Ничего, перезимуем! На отпуск, по первым впечатлениям надеяться нечего. Здесь никто не ходил. Быстрова написала письмо своему, он сейчас лежит и читает его, а мы спрашиваем, ну как там дела? Ну, вот, теперь все. Крепко целую и обнимаю, больше всех, конечно, Натулечку, я очень по ней соскучился, как и она по мне, вероятно... Ваш папа Витя. 9.09.81. Баграм».

так же необходим, как ишачок, который исправно служит на протяжении многих веков. А может даже больше. Работы ему хватает. Боеприпасы, продукты, горючее, удобрения, почта — все, что нужно для жизни и борьбы в труднодоступные горные районы Афганистана доставлялось на вертолетах. Само собой, приходилось и в боях участвовать. Отрежет снежная лавина высоко в горах на марше
автоколонну, взорвут душманы дорогу, на помощь летят они, вертолетчики. И раненых в боях с душманами эвакуировать, нередко под огнем, приходилось тоже вертолетчикам.
Да, трудна и опасна их работа в горах.
Чтобы понять меру мужества и риска, надо видеть эту величественную горную готику, где, ударяясь об отвесные склоны, порывистый «афганец» своенравно меняет направление, закручивая вихри, нисходящими
потоками затекая во впадины, каньоны.
Резкую смену температур, перепады давления надо мгновенно анализировать, принимать единственно верное решение.

сегодня от вас письмо и очень обрадовался, хотя и получил по носу. Сегодня несколько писем пришло, и вот все сидят, читают и светятся. Даже в комнате светлее стало. За меня можете не беспокоиться, у меня все нормально. На этой неделе образовался небольшой перерыв, уже три дня, как я «безработный». Летает Леха, он перед этим отдыхал. За сентябрь наш отряд МИ-8 «выдал» 3/4 всего налета эскадрильи. Это очень много, в пределах 320—360 часов. Летали, как говорится, на износ с утра до вечера. С 7 по 10 октября у местного населения какой-то праздник религиозный, когда они все приносят в жертву. Душманы по всему Кабулу развесили листовки, призывы на борьбу. Но у нас все нормально! Чистый горный воздух, безоблачное небо. Сейчас стало уже прохладнее, днем до +30"подскакивает, а ночью и под утро всего+5°. Ходим в куртках. Сейчас свирепствует куча болезней. Пока успеваю увертываться, но уже, кажется, все же подхватил. Лечусь, Людмила, твоими таблетками. Да и не только я — половина комнаты. Лежать нельзя, летать некому будет. Кормят, как я уже и говорил, более менее сносно. Правда, фруктов нет. Недавно мы обнаглели, и я сел на бахчу. Касым и Петро Боровков накидали арбузов в кабину, а Васька Степанов меня с воздуха прикрывал. Попробовали душманских арбузов. Ну вот, вроде, и все. Посылаю фотографию, узнаете меня или нет? Как я по вас соскучился, мои родные, ни минуты не живу без вас! Фото Натусика повесил над кроватью и, как ухожу на вылет, щелкаю ее по носику, все нормально, мой котеночек. Целую и крепко обнимаю. Папулька. 7.10.81 г.».

«Весь этот экипаж, с которым я летал, жил вместе. Как сейчас помню, Касым Давлеталин сидел и писал письмо домой, а потом заполнял летную книжку. Мы с Виктором Мокрецовым сыграли в нарды. И я вдруг захотел последовать примеру Касыма, написать письмо родным, но ничего из этого не вышло. Какая-то тяжесть на душе, а что — понять не могу. С этой тяжестью и уснул. В 3-00 10 октября мы оделись, умылись, позавтракали. Думал, что вчерашняя тя­жесть спадет, но она так и осталась на душе. Когда взлетели, видели восход солнца. Он в ДРА совсем необычен. Много радужных красок, просто не такой, как в Союзе...».
Два МИ-8 — ведущий капитана Виктора Мокрецова и ведомый капитана Василия Степанова — перелетели в лагерь десантного батальона: предстояло перебрасывать десантную группу. Вскоре после вылета из лагеря в узком месте высокогорной долины звено обстрелял из засады крупнокалиберный пулемет. Связь с ведущей машиной прервалась, она падала. В вертолете был такой гул, будто совсем рядом движется железнодорожный состав, а затем такой скрежет, будто тот же состав останавливается очень экстренно, — вспоминал позднее борттехник П. Боровков. — Мы врезались в валуны. От пилотской кабины остался только пол, все остальное снесло. Последними словами В. Мокрецова были: «Вот здесь нам будет каюк». Федор Гладков ничего не сказал. Чтобы вертолет не взорвался, я, пока падали, выключил двигатель...». Ведомый капитан Степанов атаковал в лоб и уничтожил зенитную позицию.
Машину Виктора Мокрецова обнаружили лежащей на боку среди валунов на дне кривого и узкого ущелья. Приземлиться рядом или хотя бы приблизиться было невозможно. Больше часа, пока не замигала тревожная лампочка на показателе топлива, а главное, пока не пристроились в хвост паре свежих, вызванных с базы вертолетов, водил над ущельем свою машину капитан Степанов, затем повернул в лагерь. В салон с разбегу загрузились десантники, десять человек». Рация десанта из упавшего вертолета вышла было на связь и снова умолкла...
Помощь подоспела через четыре часа, пострадавших начали выносить из ущелья. Вспоминает Петр Боровков: «Я нес Касыма вместе с одним десантником, звать вроде Сашей, целых полтора часа. Мы вытащили Касыма, уложили за валун. После я своих ног не чувствовал. Саша говорит, что в нас стреляли, а я говорю: «Не слышал». Затем вытащили В. Мокрецова и Ф. Гладкова. Они уже не подавали признаков жизни. Склон был очень крутой. Когда всех вытащили и уложили за валуны, я поставил одного солдатика, чтобы он показывал нашим вертолетам: в нас не стрелять. Мы стали пробираться еще выше, на вершину горы. Там встретила остальная группа и нас всех эвакуировали».

величественная фигура Будды. В небе Бамиана проходил последний бой капитана Мокрецова.

детской комнате Людмила Петровна, жена В.А. Мокрецова, случайно увидела недописанный листок из школьной тетради:
«Папа, если бы у нас была волшебная палочка, я попросила бы ее оживить тебя. Мне плохо, па. Меня иногда обижают, а защитить некому...».

Мокрецову
Мы всегда будем хранить память об этом удивительном человеке
Память о погибших – долг каждого живущего

Через Афганистан прошло около полумиллиона воинов, из них -2640 – из Ленинградской области. Общие потери нашей страны в этой войне составили 13.833 человека, по Ленинградской области – 92. Пропали без вести и были захвачены в плен 330 человек, из Ленинградской области - 1