Поэт, живущий вне временного потока. Марина Цветаева

себя – в стихах – революционной действительности, и делала это страстно, нервно, с вызовом…
«Дайте мне покой и радость, дайте мне быть счастливой, вы увидите, как я это умею!»
1922 год – Берлин, Прага, Париж…
«…мой читатель остается в России, куда мои стихи… не доходят. В эмиграции меня сначала (сгоряча!) печатают, потом, опомнившись, изымают из обращения, почуяв не свое – тамошнее!»
«Пишу не для здесь…»

родина не позовет!
Езжай, мой сын, домой – вперед –
В свой край, в свой век, в свой час, от нас…

сверкаю!
Мне дело - измена, мне имя - Марина,
Я - бренная пена морская.
Кто создан из глины, кто создан из плоти -
Тем гроб и надгробные плиты...
- В купели морской крещена - и в полете
Своем - непрестанно разбита!
Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробьется мое своеволье.
Меня - видишь кудри беспутные эти?-
Земною не сделаешь солью.
Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной - воскресаю!
Да здравствует пена - веселая пена -
Высокая пена морская!

любви по разным поводам, порывистый, строптивый, наперекор всему, поистине безудержный романтизм, чуждый отвлеченности символизма. Ее поэзия – поэзия нравственных ситуаций и максимального самоуглубления.
2.Ее лирическая героиня - протестантка, противостоящая большинству, примитивной серости, общему мнению и любым условностям. Она то стрельчиха замоскворецкого бунта, то ворожея-книжница, то странница дальних дорог, то участница разбойных ватаг… Ее горячо любимая Россия – стихия буйства, безудержного, отчаянного своеволия.
3.В революции увидела не справедливую силу, а хаос, разрушение того, что ей было дорого.

героини.
5.Склонность к парадоксам в способах изображения образов, передачи мыслей и чувств: поток неожиданных, но очень убедительных ассоциаций, рваный синтаксис, позволяющий пренебрегать второстепенным, расставлять необходимые акценты мысли («Я не верю стихам , которые льются. Рвутся - да!»), афористическая сжатость нервной, как бы стихийно рождающейся речи, эксперименты со словом (дробление слова на составные, обладающие самостоятельной семантикой, паронимия), пренебрежение к языковым нормам Необходимые акценты мысли содержатся также в анафористических, лексических повторах, в противопоставлениях и параллелизмах, в знаках препинания.
6.Связь с фольклором.

мукОю, что было тоской!
Нет, лучше мУкой!
Люди, поверьте: мы живы тоской!
Только в тоске мы победны над скукой.
Все перемелется? Будет мукОй?
Нет, лучше мУкой!

август!
Полновесным, благосклонным Яблоком своим имперским, Как дитя, играешь, август. Как ладонью, гладишь сердце Именем своим имперским: Август! — Сердце!
Месяц поздних поцелуев, Поздних роз и молний поздних! Ливней звёздных — Август! — Месяц Ливней звёздных!

Руки даны мне — протягивать каждому
обе,- Не удержать ни одной, губы - давать имена, Очи - не видеть, высокие брови над ними - Нежно дивиться любви и – нежней - нелюбви.
А этот колокол там, что кремлевских тяжелей, Безостановочно ходит и ходит в груди,- Это - кто знает?- не знаю,- быть может,-
должно быть - Мне загоститься не дать на российской земле!

хороший — вредную: Золотой — полушку медную.
— Где, купец, твое роскошество? «Во дырявом во лукошечке!»
— Где, гордец, твои учености? «Под подушкой у девчоночки!»
— Где, красавец, щеки алые? «За ночь черную — растаяли».
— Крест серебряный с цепочкою? «У девчонки под сапожками!»
Не люби, богатый, — бедную, Не люби, ученый, — глупую, Не люби, румяный, — бледную, Не люби, хороший, — вредную: Золотой — полушку медную!

Рас-стояние, версты, мили… Нас рас — ставили, рас — садили, Чтобы тихо себя вели По двум разным концам земли.
Рас-стояние: версты, дали… Нас расклеили, распаяли, В две руки развели, распяв, И не знали, что это — сплав
Вдохновений и сухожилий… Не рассорили — рассорили, Расслоили… Стена да ров. Расселили нас как орлов —
Заговорщиков: версты, дали… Не расстроили — растеряли. По трущобам земных широт Рассовали нас как сирот.
Который уж, ну который — март?! Разбили нас — как колоду карт!