Денис Васильевич Давыдов

славы, И шум оружия, и сечи, и борьбу! Мой меч из рук моих упал. Мою судьбу Попрали сильные. Счастливцы горделивы Невольным пахарем влекут меня на нивы… О, ринь меня на бой, ты, опытный в боях, Ты, голосом своим рождающий в полках Погибели врагов предчувственные клики, Вождь гомерический, Багратион великий! Простри мне длань свою, Раевский, мой герой! Ермолов! я лечу — веди меня, я твой: О, обреченный быть побед любимым сыном, Покрой меня, покрой твоих перунов дымом! Но где вы?.. Слушаю… Нет отзыва! С полей Умчался брани дым, не слышен стук мечей,
И я, питомец ваш, склонясь главой у плуга, Завидую костям соратника иль друга.

Отечественная война 1812 года
К началу войны 1812 года Давыдов состоял подполковником в Ахтырском гусарском полку и находился в авангардных войсках генерала Васильчикова. 21 августа 1812 года в виду деревни Бородино, где он вырос, где уже торопливо разбирали родительский дом на фортификационные укрепления, за пять дней до великого сражения Денис Васильевич и предложил Багратиону идею собственного партизанского отряда.
Первый партизанский отряд в ходе Отечественной войны 1812 года был создан по инициативе Барклая-де-Толли 22 июля 1812 года под командованием генерала Ф. Ф. Винцингероде. Вспомнили историю и уставы Петра Великого где применялась ертаул и корволант. Логика была простая: Наполеон надеясь победить Россию за двадцать дней — на столько и взял с собой провианта. И если отбирать обозы, фураж и ломать мосты, то это создаст ему большие проблемы. Из письма Давыдова князю генералу Багратиону:
Ваше сиятельство! Вам известно, что я, оставя место адъютанта вашего, столь лестное для моего самолюбия, вступая в гусарский полк, имел предметом партизанскую службу и по силам лет моих, и по опытности, и, если смею сказать, по отваге моей… Вы мой единственный благодетель; позвольте мне предстать к вам для объяснений моих намерений; если они будут вам угодны, употребите меня по желанию моему и будьте надеждны, что тот, который носит звание адъютанта Багратиона пять лет сряду, тот поддержит честь сию со всею ревностью, какой бедственное положение любезного нашего отечества требует…
Приказ Багратиона о создании летучего партизанского отряда был одним из его последних перед Бородинским сражением, где он был смертельно ранен. (Имением отца Давыдова, кроме родовой Денисовки, было с 1799 года село Бородино, сожжённое во время Бородинского сражения. Незадолго до своей кончины Давыдов ходатайствовал о перезахоронении своего начальника П. И. Багратиона на Бородинском поле, что и было исполнено по Высочайшей воле императора Николая I после смерти Дениса Васильевича.)
В первую же ночь отряд Давыдова из 50 гусар и 80 казаков попал в засаду, устроенную крестьянами, и Денис чуть не погиб. Крестьяне плохо разбирались в деталях военной формы, которая у французов и русских была похожей. Тем более, офицеры говорили, как правило, по-французски. После этого Давыдов надел мужицкий кафтан и отпустил бороду. На портрете кисти А. Орловского (1814 г.) Давыдов одет по кавказской моде: чекмень, явно нерусская шапка, черкесская шашка. С 50 гусарами и 80 казаками в одной из вылазок он умудрился взять в плен 370 французов, отбив при этом 200 русских пленных, телегу с патронами и девять телег с провиантом. Его отряд за счёт крестьян и освобождённых пленных быстро разрастался.

Пушкин провёл в Царскосельском лицее, открытом 19 октября 1811 года. Здесь юный поэт пережил события Отечественной войны 1812 года. Здесь впервые открылся и был высоко оценён его поэтический дар. Воспоминания о годах, проведённых в Лицее, о лицейском братстве навсегда остались в душе поэта.
В лицейский период Пушкиным было создано много стихотворных произведений. Его вдохновляли французские поэты XVII—XVIII веков, с творчеством которых он познакомился в детстве, читая книги из библиотеки отца. Любимыми авторами молодого Пушкина были Вольтер и Парни. В его ранней лирике соединились традиции французского и русского классицизма. Учителями Пушкина-поэта стали Батюшков, признанный мастер «лёгкой поэзии», и Жуковский, глава отечественного романтизма. Пушкинская лирика периода 1813—1815 годов пронизана мотивами быстротечности жизни, которая диктовала жажду наслаждения радостями бытия.

произведения «Война и Мир» Он изобразил войну России с наполеоновскими войсками как всенародную войну. Эпический стиль произведения передаётся через полноту и пластичность изображения, разветвлённость и перекрещение судеб, несравненные картины русской природы.
В романе Толстого широко представлены самые разные слои общества, от императоров и королей до солдат, все возрасты и все темпераменты на пространстве царствования Александра I.

Бородинской битве
Милорадовича помню В битве при Бородине: Был он в шляпе без султана На гнедом своём коне. Бодро он и хладнокровно Вёл полки в кровавый бой, Строй за строем густо, ровно Выступал живой стеной. Только подошли мы ближе 10 К средоточию огня, Взвизгнуло ядро и пало Перед ним, к ногам коня, И, сердито землю роя Адским огненным волчком, 15 Не затронуло героя, Но осыпало песком. «Бог мой! — он сказал с улыбкой, Указав на вражью рать, — Нас завидел неприятель И спешит нам честь отдать».
И Кутузов предо мною, Вспомню ль о Бородине, Он и в белой был фуражке, И на белом был коне. Чрез плечо повязан шарфом, Он стоит на высоте, И под старцем блещет ярко День в осенней красоте.

Старца бодрый вид воинствен,
 Он сред полчищ одинок, Он бесстрастен, он таинствен, Он властителен, как рок. На челе его маститом, Пролетевшею насквозь Смертью раз уже пробитом, Пламя юное зажглось. Пламя дум грозой созревших, В битве закалённых дум, Он их молча вопрошает Сквозь пальбу, огонь и шум. Мыслью он парит над битвой, И его орлиный взгляд Движет волею и силой Человеческих громад. И его молниеносцы Ждут внимательно кругом, Чтоб по слову полководца Зарядить крылатый гром. От вождя к вождю обратно Мчатся быстрые гонцы, Но иного безвозвратно Смерть хватает на лету! Против нас дружины, ужас Завоёванных земель, Записавшие победу С давних лет в свою артель;

Славой блещущие лица И в главе их — вождь побед, Гордым солнцем Аустерлица Загоревшее лицо. Но бледнеет это солнце И течёт на запад свой, А взойдёт другое солнце Над пылающей Москвой. И впервые в грудь счастливца Недоверья хлад проник: Так с учителем заспорил Седовласый ученик. К острову Святой Елены Здесь проложен первый шаг, И Кремля святые стены В казнь себе усвоит враг. День настал! Мы ждали битвы, Все возрадовались ей: Шли давно о ней молитвы Приунывших усачей. И на пир весёлый словно Каждый радостно летит, Будь у каждого три жизни, Он всех трёх не пощадит. Никогда ещё в подлунной Не кипел столь страшный бой: Из орудий ад чугунный, Разразившись, поднял вой;

Целый день не умолкает, Извергая смерть кругом; Строй за строем исчезает Под убийственным огнём. Но пылают мщенья гневом Снова свежие ряды, Свежей кровью и посевом Смерть плодит свои бразды. Словно два бойца во злобе, Набежала рать на рать; Грудью в грудь вломились обе, Чтоб противника попрать. Но победа обоюдно То даётся нам, то им; В этот день решить бы трудно, Кто из двух непобедим. Крепнет боевая вьюга, Всё сильней растёт она, И вцепившихся друг в друга Разнимает ночь одна. Грозный день сей Бородинский Им и нам в почёт равно. Славься битвой исполинской, Славься ввек, Бородино!..