Содержание
- 2. Percival Lowell 퍼시벌 로웰 Лоуэлл остался в истории массовой культуры как автор сенсационных теорий о существовании
- 3. Семейство Лоуэллов Персиваль Лоуэлл принадлежал к одному из семейств элиты США, которое с XVII в. занимало
- 4. Первое корейское посольство в США К 1880-м гг. Персиваль осознал, что его мало интересуют дела бизнеса
- 6. Chosön, the land of the morning calm : a sketch of Korea Незадолго до Рождества 1883
- 8. Содержание «Чосона» По форме книга «Чосон» была собранием 37 очерков, некоторые из которых публиковались в периодической
- 9. Теория Лоуэлла Важнейшей инновацией, которую привнёс Лоуэлл в современную ему антропологию и разрабатывал в книгах о
- 11. Скачать презентацию
Percival Lowell
퍼시벌 로웰
Лоуэлл остался в истории массовой культуры как автор
Percival Lowell
퍼시벌 로웰
Лоуэлл остался в истории массовой культуры как автор
Семейство Лоуэллов
Персиваль Лоуэлл принадлежал к одному из семейств элиты США, которое
Семейство Лоуэллов
Персиваль Лоуэлл принадлежал к одному из семейств элиты США, которое
And this is good old Boston,
The home of the bean and the cod,
Where the Lowells talk only to Cabots,
And the Cabots talk only to God.
Ах, старый Бостон,
Мыс Код, изогнутый рогом,
Где Ловеллы дружат с Каботами,
А Каботы дружат с Богом.
Первое корейское посольство в США
К 1880-м гг. Персиваль осознал, что его
Первое корейское посольство в США
К 1880-м гг. Персиваль осознал, что его
Chosön, the land of the morning calm : a sketch of
Chosön, the land of the morning calm : a sketch of
Незадолго до Рождества 1883 г. Лоуэлл оказался в столице Кореи и пробыл там около двух месяцев. Он оказался первым западным человеком, который официально провёл в Корее три месяца после прекращения политики самоизоляции. По результатам своего путешествия Лоуэлл опубликовал свою первую книгу – «Chosön, the land of the morning calm: A sketch on Korea». Книга, по определению Д. Долана, получилась конспективной, скорее, это собрание очерков. Автор, впрочем, не ставил амбициозных целей, не претендуя ни на что, кроме травелога, посвящённого экзотической и почти неизвестной стране. Лоуэллу удалось дать картину королевского двора и жизни аристократии, кото-рая отчасти имеет значение исторического источника, поскольку этот образ жизни был вскоре разрушен японской оккупацией. Впрочем, здесь было много эмоций: в частном письме Лоуэлл восторженно писал, что Сеул полностью со-ответствовал его детским представлениям о восточном городе. Самостоятельную часть книги составляют фотографии, сделанные Лоуэллом; он был допущен к фотографированию короля Кочжона. Иллюстрации к книге демонстрируют определённое влияние японской эстетики, что выразилось в завышенной линии горизонта, асимметричности композиции и стремлении использовать атмосферные эффекты. В 1884 году Бостонское общество фотографов-любителей присудило Лоуэллу награду за «высочайшее качество» его снимков.
Содержание «Чосона»
По форме книга «Чосон» была собранием 37 очерков, некоторые из
Содержание «Чосона»
По форме книга «Чосон» была собранием 37 очерков, некоторые из
Примечательно, что в предисловии Лоуэлл смотрит на земной шар как бы из космоса, рассуждая о часовых поясах и линии перемены дат [p. 1—3]. Это подводит его к идее Востока как своего рода «зазеркалья» и служит поводом для рассуждений о миграции людей [4, p. 4]. Примечательно, что уже в своей первой книге 30-летний исследователь применил биологические аналогии, уподобляя народы и культуры живым организмам и признавая, что срок их существования конечен [p. 7, 133]. Это позволило ему сделать вывод, что культура и национальный менталитет в большой степени зависит от географического масштаба и климата [p. 8], и эта мысль несколько раз повторяется [p. 11-12, 17, 22-24, 111, 114]. И з этого следует бессилие человека перед природными катастрофами (p. 227].
Для Лоуэлла важнейшим показателем первичности человеческого духа является религия. Рассуждение об этом помещено сразу после большой карты Кореи и её провинций, вложенной между страницами 12-13. Короткое замечание, что существующие в 1880-е гг. карты Кореи неточны, служит прологом к рассуждению о «едва ли не сверхъестественном» (little short of supernatural) успехе миссии иезуитов в Корее [p. 13]. К этому вопросу он вернулся намного дальше, в главе «Почитание демонов», в которой проводил известные параллели между католическим богослужением и некоторыми корейскими культовыми обрядами [p. 200].
Теория Лоуэлла
Важнейшей инновацией, которую привнёс Лоуэлл в современную ему антропологию и
Теория Лоуэлла
Важнейшей инновацией, которую привнёс Лоуэлл в современную ему антропологию и
1. Обезличенность (impersonality). С точки зрения Лоуэлла, с этого состояния начинается эволюционное развитие человечества, но народы Азии («татарские народы» Tartar peoples, как он их называет) так и остались на этой стадии, тогда как французы, англичане и американцы эволюционировали далее, хотя бюрократическая система сохраняет черты обезличенности [p. 117].
2. Патриархальное устройство общества, которое по Лоуэллу также — пережиток глубокой древности. В то же время для него эта система — доказательство того, что китайское и корейское общество выросло из кочевого прошлого, в котором патриархальный строй обеспечивал защиту от внешних противников и обеспечивал приемлемый социальный климат [p. 118].
3. Положение женщины в обществе, проистекающее из двух предыдущих принципов [p. 118—119].
Анализу феномена обезличенности посвящена вся следующая глава. Ключом к пониманию этого феномена Лоуэлл полагал язык, но он подразумевал официальный китаизированный ханмун того времени, лишённый категории времени, пола и т.д. [p. 120—123]. Помимо языка и мышления, Лоуэлл анализировал экономику патриархального общества и пришёл к выводу, что отсутствие частного бизнеса также вносит лепту в формирование национального ха-рактера корейцев [4, p. 128]. Всё перечисленное в полной мере было раскрыто на материале Японии, а не Кореи, во второй книге Лоуэлла «The Soul of the Far East» (1888 г.).
Персиваль Лоуэлл недолго пробыл в Корее, притом, что всегда смотрел на эту страну с японской точки зрения. Многие его представления были откровенно ошибочны или основывались на общепринятых в XIX в. теориях (например, рассуждениях о неравенстве рас или делении человечества на «исторические» и «неисторические» народы). Тем не менее, Лоуэлл был тонким и добросовестным наблюдателем, поэтому его книги о Корее и Японии, пережив период забвения, возвращаются в качестве уникального документа, запечатлевшего эти страны в самом конце их существования в средневековой стадии развития. Особенно это касается книги «Чосон», поскольку она представляет собой иллюстрированный отчёт путешественника, заставшего народ Кореи накануне самых тяжёлых испытаний в его истории.